заляпанные стройматериалами доски и черное пятно замка.
Стас потянул за дужку, и замок открылся. За незапертой дверцей оказалось маленькое помещение с рядами полок и полуразвалившихся клеток из железных прутьев, видимо, князь в зимнее время держал в них голубей. На одной из полок стояло странное сооружение – металлический ящик с дверцей и небольшой трубой, конец которой выходил в маленькое отверстие под потолком. У ящика были толстые дверцы и мощные металлические стенки, а внутри огромный слой золы.
– Печку для голубей, что ли, топили, – про себя удивился Стас, но тут же засомневался. Князь уже пару столетий как умер, не похоже, чтобы эта зола насчитывала двести лет. Он поворошил ее. Между кусками прогоревшей древесины блестели металлические капли, а пространство вокруг печки было усеяно гипсовыми осколками.
– Лев! – позвал он коллегу. – Кажется, я нашел, где сваяли фальшивые монеты.
Гуров удовлетворенно хмыкнул, сооружение в зимней голубятне напомнило ему алхимическую лабораторию в гараже его приятеля, старого коллекционера фальшивок Осадчего. В подобной же печи они изготовили свою металлическую подделку старинной монеты. А в этой печи, если судить по количеству золы, осколкам гипсовых форм и металлическим каплям, была изготовлена не одна монетка.
Он внимательно рассмотрел каждый блестящий кусочек, они были совсем не серого оттенка, как его монетка, а отливали в ярком луче фонарика золотистым цветом. Довольные своим открытием, оперативники прикрыли дверку, поставили на место портрет и через узкое отверстие снова вылезли на крышу здания. Спустились вниз, и Гуров поспешно потянул коллегу ко входу в музей, чтобы проверить другую свою теорию, ведь не зря он так долго возился с проволокой и тяжелой канистрой.
На крыльце их ждала испуганная сторожиха, она моргала сонными глазами и напряженно всматривалась в темноту, когда сыщики показались из-за угла здания. Женщина облегченно вздохнула:
– Ох, как хорошо, что вы вернулись. А я проснулась от шума, спросонья подскочила. Вас нету, ну, думаю, все, даже таких парней черный князь сгубил. Уже бежать хотела отсюда куда подальше!
– Мы на страже вашей жизни и здоровья, – галантно отвесил поклон Стас. – Это мы немного наверху на чердаке потоптались, пошумели. Простите, что разбудили вас.
– А вы раньше видели портрет черного князя? – уточнил Гуров у женщины.
– Он несколько лет висел в библиотеке, посетителям портрет не нравился, но Фаина Моисеевна была не против такого соседства. Считала, что он ее охраняет. Она у нас вообще верит и в бога, и в черта, и в бабок-знахарок. А потом Марьяна Андреевна потопала ножкой, и директор лично утащил портрет на чердак. Это было еще до ремонта. Выкинули, наверное, он же не ценный. Его Олег Завьялов в шутку написал, на юбилей музея, для сценки на посиделках.
– У Олега есть талант художника, – отметил Стас.
– Конечно, он ведь и учился в Ленинграде, в институте на скульптора, – уважительно протянула Ольга Борисовна. – Но не доучился, за пьянки выгнали. Хорошо хоть держится за работу, за семью, хоть и загулы свои через больничку заканчивает.
В голове у Гурова мелькнула мысль: имел доступ к монетам, отличный художник и скульптор, отчаянно нуждается в деньгах; что ж, Завьялов по-прежнему отличный кандидат на похитителя коллекции монет. Кроме регрессивного гипноза нет никаких доказательств правдивости его истории о пугающих звуках. Отлично, что он пока под домашним арестом, завтра же надо с ним встретиться.
В музее они поспешили в мастерскую. Там Гуров шагами вымерял расстояние от стола к окну. Крячко с интересом наблюдал за действиями своего коллеги.
– Может, уже расскажешь, что мы проверяем? Я так понимаю, в вашей гениальной голове есть предположение, кто изображал черного князя и устроил лабораторию в голубятне на чердаке? Что за загадочную конструкцию ты сунул в трубу воздуховода?.. Лев? – напарник с удивлением наблюдал, как оперуполномоченный по особо важным делам лезет на стол и осторожно прикасается к плиткам подвесного покрытия. – С тобой все в порядке? Или в компанию к Завьялову собираешься?
Гуров, не обращая внимания на слова коллеги, немного сдвинул плитку, потом еще и потянул за край бутылку, которая лежала на металлических профилях подвесной конструкции.
– Один, два, три, четыре, пять, – считал Гуров размеренно секунды, опуская и вытягивая обратно бутылку наверх, потом снова сдвинул легкую плиту потолка, вернув все на место. – А теперь пройдись от стола реставратора к окну, отсчитай три секунды и поворачивайся.
Крячко с недоумением исполнил просьбу – прошел несколько шагов, замер у окна и вернулся обратно к столу, на котором стоял Гуров.
– Сколько у тебя получилось секунд от стола к окну и обратно?
– Пятнадцать.
– А у меня ушло десять на то, чтобы сдвинуть плитку, опустить и поднять груз, а потом сдвинуть ее обратно так, чтобы потолок был снова целым и невредимым. Вот так привидение проникло в музей и украло альбом с монетами. – Гуров постучал по плитке. – Уверен, привидение даже не стало стирать свои отпечатки пальцев. Завтра попросим эксперта снять отсюда пальчики.
Крячко с уважением посмотрел на напарника:
– То есть кто-то изготовил монеты в старой голубятне, по потолку через воздуховод пролез по конструкции профилей в мастерскую и украл из-под носа Завьялова альбом с монетами? Но почему нельзя было просто подменить монеты без шума и исчезновения реставратора? Если человек имел возможность проникать в музей, чтобы изготавливать подделки, то можно было бы выделить полчаса для подмены.
– Однозначно, что наше так называемое привидение в музее не чужой человек. Знает про голубятню, знает, что сотрудники, а вслед за ними и рабочие не полезут на чердак к портрету черного князя. Но зачем красть с шумом и скандалом, когда можно подменить втихую? Думаю, что я прав и украли коллекцию, чтобы устроить скандал, а не продать монеты.
– Значит, они спрятаны в надежном месте?
– Скорее всего, и нам надо их найти. Осталось совсем немного времени, еще четыре часа, и начнут приходить сотрудники музея.
Стас хмыкнул, довольный выводами Гурова.
– Как думаешь, кто тут кузнец? Я вот делаю ставку на то, что это сотрудник музея, с этим согласен. Эту каморку кто-то посторонний навряд ли бы стал использовать. Я бы предположил, что изготовитель фальшивок – мужчина. Для такого хобби нужна физическая сила. Формы тяжелые, градус плавления высокий.
– Завьялов? – Лев уже с самого начала обыска думал о причастности реставратора к схеме кражи коллекции.
– Может быть… – Стас присел на стул и задумался. – Правда, не пойму, как он сумел на регрессивном гипнозе не выдать себя? А еще есть вариант, что ныне покойный директор проводил эксперименты, пользуясь служебным доступом ко всем помещениям и темным углам этого музея.
Картина на